Сто тысяч франков в награду - Жюль Лермина

Следователь вспомнил о письме, найденном в бумагах музыканта. В нем девушка высказывала угрозы — это было очевидно. Когда несчастный отвечал, что письмо было адресовано не ему, господин Люссер спросил:

— Чем же вы объясните тот факт, что письмо найдено у вас?

— А мне откуда знать! — в отчаянии закричал молодой человек. — Могу ли я что-нибудь понять в этом подлом сговоре, который лучшей женщине в мире стоил жизни, а меня лишает чести?!

— Вы говорите о заговоре против вас? У вас были враги в замке Трамбле?

— Нет… Я никогда не делал никому зла, держался скромно и полагаю, что пользовался всеобщим уважением и дружбой.

— Однако крестьяне ни минуты не сомневались в том, что вы виновны.

На это Давид ничего не ответил. Принимая его молчание за признание, следователь продолжал засыпать несчастного музыканта вопросами. Где он спрятал смертоносное оружие? Как пробрался в павильон?

— Только откровенность может облегчить вашу будущую участь, — продолжал оказывать давление следователь.

— И тогда меня сошлют на каторгу? — воскликнул Давид. — Неужели вы думаете, что я признаюсь только ради того, чтобы спасти свою жизнь?

Повисло молчание. Господин Люссер, нисколько не разуверившись в своей правоте, продолжал упорствовать. Вдруг дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился жандарм. Он подошел к следователю и что-то шепнул ему на ухо. Тот, внимательно его выслушав, обратился к Давиду:

— Есть новый свидетель, который говорит, что может помочь следствию по делу об убийстве в Трамбле.

Давид поднял глаза, в них блеснула надежда.

— Может быть, вы знаете его, — произнес следователь, внимательно следивший за выражением лица обвиняемого.

— Кто же это? — спросил Давид.

— Один крестьянин, который живет рядом с замком. Его зовут Сильвен.

Давид вскочил словно ошпаренный.

— Сильвен! — вскрикнул он. — Это Сильвен? Я спасен!

— Что вы хотите этим сказать?

— Сильвен — мой верный и преданный друг. Ему известны все мои помыслы. Если он здесь, то только для того, чтобы открыть истину.

Следователь закусил губу и промолчал.

— О, поверьте мне, — продолжал Давид. — Поверьте мне на слово, у Сильвена доброе сердце, это благороднейшая натура. Он не принадлежит к числу тех, кого легко заставить во что-нибудь поверить. Если Сильвен считает, что я не виновен, то…

— Хорошо, — сухо прервал его следователь. — Жандарм, отведите обвиняемого в тюрьму. Пусть он остается в секретной, пока не поступит новых распоряжений. А вы не забывайте, — обратился он к Давиду, — что ваша участь в ваших же руках. Советую вам заслужить снисходительность судей чистосердечным признанием.

В глазах у Давида блеснул луч гордости, и он прямо посмотрел в лицо следователю.

— Богом клянусь, — проговорил он, — я не виновен.

Следователь сделал жандарму знак, и тот заключил арестанта в кандалы. Давид поклонился и вышел. В ту минуту, когда музыкант входил в смежную комнату, он заметил Сильвена, нервно шагавшего по комнате взад-вперед. Крестьянин был бледен и явно чем-то расстроен. Его одежда местами порвалась и испачкалась.

— Сильвен! — крикнул Давид. — Мое спасение в ваших руках!

— Мужайтесь, друг, — серьезно ответил молодой человек, — мужайтесь и верьте в тех, кто вас любит. — И жандарм вывел Давида из комнаты, тогда как Сильвен вошел в кабинет к следователю.

Каким же образом молодой человек попал к нему?

IX

Вернемся назад, к той минуте, когда в лесу раздался отчаянный крик Аврилетты и Сильвен вместе с Пакомом очутился в подземелье. Стояла кромешная тьма, собака, испуганно взвизгнув, бросилась к ногам хозяина. Все это было весьма странно. Какой-то невидимый враг стал юноше поперек дороги. Крик девушки все еще звучал в ушах молодого человека. Он, затаив дыхание, надеялся услышать его снова. Но тщетно: все было тихо.

Собравшись с духом, Сильвен попытался определить, куда же он попал. В его кармане нашлись спички, и молодой человек, протянув руку наудачу, дотронулся до каменной стены. Вспыхнул огонь, и юноша успел осмотреться в подземелье. Сильвен догадался, что находится в пещере, стены которой были покрыты чем-то вроде извести. С одной стороны была высокая стена, судя по всему, не так давно отстроенная, а с другой стороны — закругленное углубление. Это все, что юноша успел рассмотреть, пока горела спичка.

Юноша погрузился в размышления. Хоть он и не понимал толком, что же произошло, но ни одной минуты не думал, что это Аврилетта закрыла вход в подземелье. Не был ли ее крик лучшим доказательством того, что она находилась в опасности? Юноша предположил, что таинственные ночные носильщики увидели его и Аврилетту как раз в тот момент, когда они открыли лаз в подземелье. Значит, его заживо похоронили, а на Аврилетту напали. Из этого он заключил, что ему оставалось или умереть голодной смертью, или ждать нового нападения и таинственной гибели. Сильвен, однако, достаточно спокойно отнесся к той незавидной ситуации, в которой он оказался. В случае атаки он решил геройски сопротивляться.

Теперь было важно не терять ни минуты. Соскользнув в подземелье, Сильвен убедился, что верно определил его глубину. Прежде всего следовало подняться наверх и постараться приподнять камень. Но как подняться без веревки и посторонней помощи? Сильвен измерил ширину пещеры, она составляла примерно два метра. Тогда юноша улегся на пол и увидел, что, упираясь ногами в одну стену, он плечами касается другой. Кому приходилось наблюдать за тем, как выкапываются колодцы, тот знает, что спускаются в него и поднимаются наверх весьма оригинальным способом. Повернувшись лицом вниз, ко дну колодца, надо упереться в одну стенку ногами, а в другую — руками и, согнувшись, начать переставлять их все выше и выше.

Сильвен решился прибегнуть к этому средству. Он был силен, ловок, а небольшое расстояние между стенами колодца должно было облегчить ему подъем. Но оставалось разрешить главное затруднение: добравшись до верха, что делать с камнем, закрывающим лаз? Пытаться сдвинуть его руками нельзя, потому что можно потерять точку опоры и упасть. Решив, однако, не останавливаться на этом вопросе, Сильвен, полагаясь на случай, провидение, внезапное озарение, приступил к исполнению плана.

К величайшей радости, юноша убедился в том, что не зря понадеялся на свои силы. Через несколько минут, показавшихся ему целой вечностью, он уже касался головой камня. Осталось придумать, как поднять камень. Он попробовал сделать это головой и одной рукой, но ничего не вышло. Приложив нечеловеческие усилия для того, чтобы сдвинуть глыбу, Сильвен понял, что ему не справиться с этим препятствием. Он заживо был похоронен в ублиетте.

Спустившись тем же способом вниз, юноша весь покрылся потом и дрожал как в лихорадке. Но это длилось недолго: мужество победило усталость. Первый опыт не удался, однако стал искать другой выход. На миг неожиданное нападение показалось ему лучшим исходом. Он по крайней мере попытался бы пробраться через ряды осаждающих и выскользнуть тем путем, который они показали бы. Но тишину ничто не нарушало.

«Почему же Паком так злобно ворчал и лаял? Не потому ли, что в подземелье были другие люди? Но как они сюда пробрались?» — размышлял юноша. Снова прибегнув к спичкам, Сильвен внимательно осмотрел стены темницы, но никакого другого выхода не обнаружил. После нескольких часов бесплодных усилий им стало овладевать отчаяние. Бедный Паком вертелся у ног хозяина и жалобно повизгивал, будто умоляя освободить его поскорее.

Не раз юноше казалось, что он слышит шум. Тогда Сильвен сжимал в руках нож и ждал нападения, но все тщетно. Что было делать? Какой еще способ испробовать? Сколько времени прошло с тех пор, как он попал в подземелье? Мало-помалу усталость взяла верх, и Сильвен почувствовал, что его клонит ко сну. Юноша пробовал противостоять усталости, но природа взяла свое. Вскоре ему стали грезиться какие-то призраки, его окружали враги, он защищался. Потом ему явилась Аврилетта. Она была веселой, улыбалась и шептала ему: «Друг мой, я отошла теперь в мир духов и жду тебя после смерти».

Глаза Сильвена наконец закрылись, голова свесилась на грудь, и он крепко заснул. Это был сон или агония? Вдруг юноша открыл глаза, но потом снова закрыл их, думая, что все еще находится во власти сна. Но что это? Дневной свет? Неужели он на свободе?! Нет, это была не иллюзия. Пещеры будто и не существовало. Ночь прошла. Сильвен, весь в грязи и песке, лежал на дороге между Рамбуйе и Клер-Фонтеном. Нет, это был не сон! Юноша действительно был спасен! Молодой человек быстро поднялся и всей грудью вдохнул свежий воздух. По высоте солнца он определил, что стояло раннее утро. Но какой был день? Сколько времени он провел в подземелье? А где же Паком? Сильвен тщетно искал и звал его. Бедное животное!